В этом действительно было что-то магическое. Трижды мы брали этот автомобиль в офисе BMW, и трижды фотосъемка срывалась. Произошло все, что только могло произойти, случились все возможные для нашей зимы погодные катаклизмы. Доходило до смешного: чудесный рассвет, лазорево-розовое небо на востоке, выезжаем, встает солнце... и начинается такая метель, что в ста метрах перед автомобилем уже ничего не видно. Четвертая попытка оказалась успешной. Но магия на этом не рассеялась.
Я увидел ее на балу — это был ее первый выход в свет. Нет, она не поразила меня своей красотой, но увиденное было столь неожиданным, что я совершенно растерялся. А она все время была в кругу гостей и, думаю, не обратила на меня никакого внимания, хотя я и был представлен. Лишь крестному отцу ее, с которым случай свел нас за праздничным столом, я высказал уместный комплимент. Но что-то тогда произошло — я потом все время думал о ней и никак не мог выбросить ее из головы. Я знал, что рано или поздно она появится в наших краях, и надеялся, что судьбе будет угодно свести нас хоть на какое-то время. И старался заранее узнать о ней как можно больше. Но уже тогда я почувствовал, что все, что связано с ней, окружено действием каких-то странных, потусторонних сил — когда, казалось, ну вот еще чуть, и я буду знать о ней все, это «чуть» оказывалось для меня недоступным.
И вот она — в Москве. И вот мы уже снова представлены, и я приглашаю ее посмотреть мои любимые места, прокатиться по окрестностям... но где-то в сложном механизме судьбы опять что-то щелкнуло и оборвалось. Теперь я понимаю, что так было угодно высшим силам — они уже вели меня к ней, но каким-то иным, мне пока неведомым путем. О ней уже стали говорить все чаще и все больше. И что внешне она «не та», и что в общении капризна по мелочам, и что умна уж слишком — не подступись. И что хороша, и манеры ее изысканны... Видимо, мне было предначертано все это выслушать и прочитать — я не вижу другого объяснения происходившему.
Я очень люблю красивые, элегантные автомобили. Но если дизайн меня и не поразил, то отношусь к этому спокойно, если, конечно, речь не идет об откровенном уродстве. Ведь, в конце концов, внешность на самом деле далеко не самое важное. По мне, так можно простить даже безликость, если в ней нет откровенной дисгармонии. «Семерку» безликой не назовешь. Но после, возможно, устаревших, но элегантных стремительных форм «семерки» прежней, к этой надо было как минимум привыкать. Но где же те «живые глаза», о которых так любит говорить ее крестный отец, Крис Бэнгл? Я смотрел на ее «лицо» и видел только четыре фары под странноватой формы стеклами. Мне очень нравится интерьер. Мне нравится то, что панель невысока и проста. Я люблю невысокие и простые панели — от них в салоне светло и просторно. И веет благородной несуетливостью.
И мне нравится то, что на этой панели так немного ручек и кнопок. Я уже многое знал о ней, и многое здесь показалось мне знакомым. Правда, дерево панели оказалось полированным — ну что ж, тоже неплохо, хотя то, матовое, которое я видел в Мюнхене, было еще благороднее! Сиденья — пожалуй, ни в чем более удобном я еще не сидел. И дело вовсе не в вентиляции и не во встроенном массаже. Дело в том, что даже с моей нестандартной фигурой я нашел такие настройки, что потом каждый раз с сожалением его покидал. И вот мы уже едем по заснеженной Москве, и я все больше узнаю, какова же она на самом деле. И вспоминаю ее непримиримых критиков. И сам пробую все эти ручки, кнопки, рычажки. Она заставила раздвоиться мое испытательское начало: по идее, я вроде бы должен критиковать ее за непривычность многих вещей. Но я почему-то не спешу это делать, словно предчувствуя, что когда пойму и приму все это, я приду к совершенно противоположному мнению.
С рычажками все оказалось довольно просто, как только пришло понимание, что в каждом из них есть «до» и «после щелчка». Таинственная круглая рукоятка на переднем подлокотнике стала простой и понятной за какие-нибудь 15-20 минут без всякой инструкции. Но об этом — как-нибудь потом. Селектор автомата на руле доставил неприятностей Ноздрину: согласитесь, когда фотографируешь автомобиль в 22° мороза и на команду «назад» получаешь забрызганные и мгновенно обледеневшие фары и капот, положительных эмоций не возникает. Но и этот секрет был отгадан: если руки на руле в ПРАВИЛЬНОМ положении, то ошибок не будет никогда. Другой вопрос, насколько оправдана такая жесткая привязка, но ведь BMW — это «автомобиль для водителя»...
Изысканный автомат! Лучшее творение инженеров ZF! Разгон — словно на вариаторе — ровнейший, и лишь по взмахам стрелки тахометра можно заметить, что в «коробке» что-то переключилось. Звука мотора в салоне не слышно, лишь на высоких оборотах он едва обозначен. Но чуть резче «газ» — и вот стрелка уже взметнулась к пяти тысячам, и, вторя ей, полоска расходомера уже занимает всю шкалу, рявкнул двигатель — о этот породистый тембр баварского мотора! Но что это, задержка? У BMW? Ну да, конечно, не солидно суетиться, все же «семерка»... А если Steptronic, эти кнопки на руле? И здесь все так же, с достоинством. А если спортивный режим? Бог мой, так это уже совершенно другая коробка! Вот где настоящий BMW!
Система стабилизации все же допускает небольшую пробуксовку и автомобиль в какой-то момент чуть заносит. Но вдруг с глухим стуком «семерка» восстанавливает устойчивость и дальше разгоняется словно по линейке. И под конец я уже «обнаглел» настолько, что начал этим пользоваться! Поворот — чуть газу — автомобиль лихо «ведет хвостом», но его не надо «ловить» — система стабилизации делает это, и вот уже «выстрел» вдоль по следующей улице. Комфортный режим подвески — действительно комфортный. Спортивный — и вот она уже вся собралась, и уже чувствуются даже малейшие волны на дороге, но все же — никакой «зубодробильни». Изысканные тормоза! Какая досада, что валит снег! Улицы, дороги — все покрыто укатанной снежной коркой, а уж любимая Рогачевка... Эх, динамика! Эх, управляемость!
В последний день грянула оттепель. И когда я ехал сдавать автомобиль, снег уже сошел с кольцевой дороги, и тут я вдруг начал чувствовать, с какой уверенностью она позволяет идти в поворот, как изыскан и точен ее руль. И я понимал, что еще два дня, и Рогачевка освободится от снежного плена, и вот тогда бы... Но, видно, высшим силам было угодно, чтобы еще что-то в «семерке» осталось для меня неизвестным. Уже в сумерках, когда салон озарился великолепной красной подсветкой, я остановился выпить кофе. Не выключая габаритных огней, вышел из машины и пошел к кафе. Но что-то, какое-то смутное ощущение, заставило меня оглянуться. Я обернулся и остолбенел: «семерка» смотрела на меня живыми умными глазами.
Сумеречный свет скрадывал тяжеловесность ее передней части и выделял фирменную подштамповку на капоте. Оранжевых «бровей» тоже не было видно, и в темноте казалось, что это капот чуть прикрывает фары. «Семерка»! Из под казалось бы чужеродной оболочки выглянула истинная душа BMW. И тут я понял, что произошли все эти катаклизмы для того, чтобы я провел с ней как можно больше времени, чтобы понял, чтобы почувствовал... И я еще раз вернулся. На следующее утро я приехал, взял ключи и, никуда не выезжая со двора, поставил диск Алекса Ростоцкого, выставил эквалайзер и на полтора часа забыл о работе…
© Автомобили
Февраль 2002
