Видная машина, заметная. Так думали все – случайные прохожие, коллеги-автомобилисты и работники ГИБДД. Они подходили с одним вопросом: «Что это?» – а узнав название, расплывались в улыбке. Потому что даже написанное латиницей, имя Volga ассоциируется с чем-то родным, близким. Нашим, одним словом.
Но говорить «наша» с уверенностью… Она американская практически вся: от заостренного носа до поджарой «кормы», от мотора до четырехдиапазонного «автомата». И называлась машина раньше иначе – Crysler Sebring, производилась в Штатах, и у нас, кстати сказать, популярностью практически не пользовалась.
Но когда даже газовцам стало очевидно, что старая «Волга» (та, у которой и название пишется кириллицей) является конвейерным зомби и прибыль не приносит, было принято решение… проект закрыть. То есть завод продолжит клепать «Газели» в различных исполнениях, продвигать и расширять «грузовую» программу, а легковое направление в течение нескольких лет будет сведено на нет.
Но ведь «Волга» – это не просто автомобиль, на протяжении десятилетий являвшийся, как скипетр в руках правителя, символом власти и благополучия. Это часть истории: сначала Советского Союза, а потом – и России. Как бы сейчас сказали, «продвинутый продукт», «проPR-енный». Бренд, достаточно выдержанный в стенах автогиганта. Взять и забыть об этом?
Наверное Олег Дерипаска, владелец «ГАЗа», думал об этом. Потому-то и решение свое поменял: производство не прекратил, а выкупил в Мичигане конвейерную линию предыдущего Crysler Sebring со всеми роботами и камерами, а заодно – частью поставщиков, и перевел все это хозяйство в Нижний Новгород. Где уже дали название проекту – Volga. А взамен банального «нью» приписали неизвестное – Siber. Для настроения, что ли?
Но настроения мало – точнее, оно такое же, коим веет от «3110-й». На себе ощущаю: как и прежде, я – самый нетипичный покупатель для этой машины. Мне почти в два раза меньше, чем сорок лет, я ценю не простор, а прежде всего удобство, да и драйверская составляющая совсем не последняя в моем хит-параде автомобильных предпочтений. Какой из меня «волгарь»?
И даже дизайнерский штрих – измененная в сравнении с оригиналом высокая фальш-решетка радиатора, более обтекаемые бамперы и скругленные задние фонари не растопят сердце, скованное любовью к изящным и компактным формам. Баржа!
Но едет «баржа» как плывет. Продолговатый кузов одинаково гармонично выглядит на фоне и домов эпохи «сталинского ампира», и новомодных стекло-алюминиевых конструкций. Даже то, что на «ГАЗе» сделали крайслеровскую подвеску жестче, применив иные пружины и амортизаторы, и повысили клиренс, не испортило облик машины.
Ключ в замок… Стоп! Это – ключ? Ключ к четырехцилиндровому 2.4-литровому американскому сердцу, разгоняющему флагманскую модель класса D? Таким обрубком разве что сарай закрывать. Эх, заводчане, все экономите…
А вот внутри очень неплохо. Кресла классные (кстати, иные, чем в Chrysler): в меру мягкие, с удобной регулировкой да еще и с электрифицированным поясничным упором – ну чем не Запад?
Руль вот только подкачал. Здоровой машине негоже иметь такую скользкую тонкую «баранку». Тем более что за ней раскинулось художественное полотно приборной панели. Тонкая работа Фаберже, не иначе – нарядно, красиво, дорого. Неважно, что днем приборы видны плохо, цифрам не хватает контрастности – зато какой кич! Подсветка, кстати, регулируется тут же, ручкой на левом подрулевом рычажке; пока приноровился параллельно с ней не включать габариты и свет в салоне, чертыхнулся раз десять.
В остальном все спокойно. Целостный, удобный интерьер. Только между двумя передними дефлекторами в панели – дыра. Может, положить туда телефон? Нет, в пластиковом коробе он будет греметь. Складировать туда чеки на заправку? И прощай эстетика: белые фантики наружу. Бутерброды не влезут.
В американских машинах такие «дупла» были – но также были комплектации, в которых на их месте помещались часы. У нас же – увы-увы! – есть лишь возможность заменить «ценные породы пластика» на уныло-темную гамму черных заглушек. Вариантов, по крайней мере, пока, нет.
В движении мне все время докучал шум мотора на средних и высоких оборотах. Некрасивый звук, давящий. Может, стоит ехать плавнее? Вот, уже другое дело! Даром что АКПП здесь древняя, плавность хода с ней все равно отменная. Хотелось бы разгон бодрее: почти 14 с до «сотни» утомляют. Говорят, машина на «ручке» с двухлитровым мотором будет живее, но эта модификация пока под вопросом.
Жаль: рулится Volga Siber вполне достойно. Более детальный анализ мы проведем позже, на полигоне, когда подтает лед, но даже на запорошенных снежком улочках машина ведет себя увереннее флегматичного донора – Sebring.
Так стоит ли вообще возрождать машины, уже отслужившие положенный срок на конвейере? Нужны нам автомобили, которые через три-четыре года станут техническими пережитками? Ответ можно поискать в истории – как, к примеру, развивалась корейская Hyundai, прошедшая путь от лицензионных моделей до собственных разработок.
Спросить можно инженеров и технологов в самом Нижнем: те расскажут, что удачная и современная в целом платформа Sebring вполне сгодится для собственных разработок в будущем.
В конце концов, скажут свое слово и настоящие «волгари», еще посвященные в культ шприцевания подвески и постоянного долива масла в двигатель и имеющие свои понятия о современных технических решениях. Для них Crysler Sebring легко может стать «своим»: большой, стильный и достаточно престижный. С «Волгой» его роднит гораздо больше, чем казалось на первый взгляд. И пускай на крышке багажника красуется иностранное Volga, так хочется верить, что она – наша.
© Колеса
Декабрь 2008
